Аменет Псеуш: Нас нашли! (Тыкъагъотыжьыгъ!) – ко Дню памяти и скорби черкесов

14, May, 2017

«Память согревает человека изнутри.
И в то же время рвет его на части».

Харуки Мураками «Кафка на пляже»

История, которую я хочу поведать случилась этой весной, но до сих пор не отпускает меня, время от времени мыслями возвращаюсь к ней.

1494792832_2tykagotyzhyg
С партнером по бизнесу Юлей мы поехали на переговоры с фермерами-овощеводами в Абинский район Краснодарского края, заодно хотели еще найти новых партнеров по бизнесу и активно смотрели по сторонам, чтобы не пропустить хозяйства, где есть теплицы. День был красивый, погода теплая, за окном много цветущих деревьев, зеленые поля.

Душа радовалась и запоздалой весне, и голубому небу с красивыми причудливыми облаками, и чистому воздуху. За окном мелькали поля и холмы, вдали виднелись горы, сама дорога то вверх, то вниз радовала своими переходами.

Мы выехали из Краснодара, проехали Северский район и направились в Абинск, проехали поселок Ахтырский, как вдруг Юля резко свернула с трассы и повернула налево. Она заметила вдали комплекс теплиц и решила выяснить, что там выращивают.

Дорога была плохая, местами большие ямы, и не хотелось портить машину на такой дороге, даже просила Юлю развернуться, но она не стала меня слушать и, преодолев километра три по бездорожью, доехала до теплиц. Теплиц было много, рядом стояли две машины, но людей не было видно поблизости.

Я вышла из машины, и как только я ступила на землю, испытала непонятное волнение, как будто я споткнулась обо что-то, как будто в открытой яме наступила на чьи-то кости, но не придав значения этому ощущению направилась к ближайшей теплице. Двери теплиц были открытыми и внутри совместно росли виноград и клубника. Мы с Юлей были удивлены, так как никогда не слышали о том, чтобы виноград можно выращивать в теплице, тем более под ним были цветущие грядки клубники.

Юля бодро прошагала к другим теплицам, чтобы найти хозяев, тем более, что где-то был слышен звук работающего генератора или насоса, а я еще некоторое время удивленно изучала увиденное. Затем вышла из теплицы, аккуратно смотря под ноги, тоже направилась на поиски людей.

Не успела пройти и пару шагов, как вдруг перед собой увидела очень худую женщину с ребенком в сае (национальная одежда адыгской женщины) темно-серого цвета. Ребенок стоял возле нее, она его обнимала. Я опешила, подняла голову, и женщина пропала, а моя душа наполнилась безмерной грустью и тоской.

В одной из теплиц было многолюдно, женщины собирали клубнику, мужчины грузили клубнику в машину. Познакомилась с женщиной, управляющей тепличным хозяйством, Юля в другой теплице встретила сына хозяина теплиц. Все складывалось удачно, нас дружелюбно встретили, мы стоим вчетвером общаемся, вдали виднеются горы, погода теплая, небо голубое с белыми облаками…

И посреди этого великолепия, вижу, как нас рассматривает группа женщин с детьми. Стоят они как бы в пространстве, в котором другая погода (то ли глубокая осень, то ли ранняя весна – мрачное с темными тучами небо, очень холодно и неуютно, вокруг деревья, можно даже сказать лес дремучий). Все удивленно смотрят на меня одну, и я чувствую, а не слышу, как вдруг одна из них вскрикнула: «Тыкъагъотыжьыгъ!» (Нас нашли!) и стала радостно кружиться, а я озираюсь вокруг и хватаю Юлю за руку.

Прощаемся, я торопясь направляюсь к машине.

Мы отъехали несколько километров, но мое состояние ухудшается по нарастающей: испытываю голод и одновременно хочу рыдать в голос. Я попросила Юлю остановиться на ближайшей заправке, не понимаю, что со мной происходит, от этого еще становится хуже. Подъехали к заправке, купили что-то поесть, ем, и не могу насытиться, и плакать хочу, так что отворачиваюсь, чтобы Юля не видела мои слезы.

Но она очень внимательная и чуткая почувствовала, что со мной что-то не то происходит, когда она участливо взяла меня за руку и спросила, что случилось, я расплакалась и сказала про видение, про женщин с детьми, про нахлынувший голод, про чувство отчаяния до грани смерти. Юля успокоила меня, выдвинув гипотезу, что, скорее всего, мы попали в какое-то информационное поле.

Успокоившись, мы решили не ехать в Абинск, а вернуться в Краснодар, в таком состоянии отчаяния, в котором я пребывала в тот момент, невозможно было вести переговоры. Мы развернулись обратно и поехали в сторону Краснодара.

Мы с Юлей сбились с пути по дороге к Краснодару и оказались на гравийной дороге, где изредка встречались какие-то установки, которые возможно, перекачивают нефть. И на фоне этого пейзажа вдруг реальность снова раздвоилась, в одной реальности – я сижу в машине, Юля за рулем, за окном поля, где-то сады, вдали виднеются горы, теплая яркая весна, в другой реальности – за стеклом снова дремучий лес, женщины с детьми, и, главное, все это движется, как в кино.

Инстинктивно хватаю Юлю за руку и говорю, что снова их вижу. Галлюцинация? Что происходит? Разумом пытаюсь понять, что происходит, я себя чувствую нормально, но я вижу две реальные параллельно друг другу картины.

Не успела осмыслить происходящее, как вдруг я оказалась на поляне с женщинами. Ко мне подошла женщина (не могу сказать определенно, сколько ей лет, может быть, лет 40-50, но она самая старшая в группе) и обратилась ко мне, причем, я не слышу ее голос, а как будто она говорит сердце с сердцем или мозг с мозгом. Не знаю, как это описать, может быть, как телепатия, читаю ее мысли.

Она говорит на адыгском языке, что они жили возле моря, но на их аул напали казаки (год то ли 1837, то ли 1847, то ли 1857), они попытались спрятаться в лесу, очень далеко ушли, отступая все дальше. Мужчины погибли, осталась эта группа с детьми, но они погибли в этих местах от холода и голода.

Она попросила меня, чтобы я помолилась за них здесь и сейчас, я прочитала суры «Ихлас» и «Фатиху» на арабском, но она попросила меня помолиться на адыгском языке и попросила меня вслед за ней повторять слова ее молитвы. Она обращалась к Тхьэ (Бог), чтобы дал покой всем душам, у кого не осталось родственников, чтобы проводить на тот свет. Молитва была такой величественной, что сердце заныло от боли.

Эта женщина сказала, что ее зовут Гунэс, и последовательно представила мне женщин и детей (я писала в блокнот их имена под ее диктовку) – Гулэз, Дэхэнагъу, Гощэмаф, Бэлахъан, Жьыу, Фыжь, Къарэ, Дахэос, КIыщмэй, Зэфэс, ШъэокIас, ГъэшIуагъ, ГъукIыпс, Гъэфур, Апшъэдан, Дахэунай, Мышъэост, Нэф, Шыумаф. Затем каждая из женщин по очереди показала место, где завершила свой путь на земле. Это были разные места, на протяжении километров 20-30 были их места гибели.

Я держу Юлю за руку, меня трясет от происходящего, иногда я боюсь, что схожу с ума, что за галлюцинации меня преследуют. Так мы доехали до другой поляны, где снова вся группа вместе, и Гунэс позвала меня к себе и теперь я раздвоилась. Я вижу себя в машине с Юлей, крепко держу ее за руку? и одновременно я – на поляне метров 50 от машины, стою в этой группе, со мной начали по очереди обниматься и прощаться дети и женщины.

Гунэс меня просит, чтобы я выполнила ее три просьбы: первое, в память о них – жъамэ афэpгъэунэу (пожарить поминальные лепешки и раздать их), второе, чъыг афэpгъэтIысхъанэу (сажать фруктовые деревья в память о них, чтобы каждый раз, когда голодный человек поест с этого дерева псапэ (благодеяние) достигло их душ), и третье алъынэгъэIэс цIыфмэ ти къэбар, то есть донеси весть о нас до людей. Мы обнялись крепко, и я снова оказалась в машине. Я оплакала судьбу этих несчастных женщин и детей и судьбу моего многострадального адыгского народа.

Дальше меня ждало еще открытие, на выезде из леса Юля стала плакать, рассказала, что она ощущала единение с этим местом, почувствовала боль и вместе с тем чувство, что покидает родной дом…

Это история потрясла меня, я поняла, что здесь в горах произошло со мной что-то важное, сакральное, осознала, что невзирая на время людей объединяет память. Историю адыгов, историю русско-кавказской войны не стереть, это открытая рана, которая нуждается в лечение. Только сопереживание и возможность почувствовать боль другого позволяет человеку стать гармоничным с природой, с жизнью, со Вселенной.

fond-adygi.ru

Share Button