Мартин Кочесоков обратился в Следственный комитет с заявлением о преступлении / Martin Kochesokov appealed to the Investigative Committee with a statement about the crime

Мартин Кочесоков обратился в Следственный комитет с заявлением о преступлении

Martin Kochesokov appealed to the Investigative Committee with a statement about the crime

И.О. руководителя СУ СК по  КБР БАБАЕВУ А.М.

копия: Уполномоченному по правам человека в КБР ЗУМАКУЛОВУ Б.М. 
Председателю Правозащитного центра КБР ХАТАЖУКОВУ В.Н

от Кочесокова Мартина Хусеновича,
проживающего по адресу: КБР, Баксанский район, с.п. Верхний Куркужин

Заявление о преступлении
в порядке ст.ст. 140-145 УПК РФ

 

Я, Кочесоков Мартин Хусенович, в настоящее время являюсь обвиняемым в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 УК РФ по уголовному делу № 39/76-19, которое находится в производстве следователя СО ОМВД России по Лескенскому району КБР капитана юстиции Карова А.Х.
Хочу заявить, что виновным себя в приобретении и хранении наркотиков я категорически не признаю.
На протяжении последних нескольких лет я занимаю активную гражданскую позицию, в том числе, по ряду вопросов местного самоуправления, борьбы с коррупцией, а также усиления контроля за распределением бюджетных средств. Я являюсь истинным патриотом родной республики и Российской Федерации, увлекаюсь историей и занимаюсь популяризацией культуры и обычаев родной республики.
Вся моя деятельность находится исключительно в культурном и историческом аспекте. И эту деятельность я вел открыто, строго в рамках действующего законодательства.
В мае 2018 года, будучи несогласным с проектом федерального закона о добровольном изучении языков, я написал письмо Президенту Путину и руководству страны, которое было опубликовано на сайте Общественной организации «Кабардино-Балкарский региональный правозащитный центр» (http://zapravakbr.com/index.php/30-uncategorised/1024-2015-05-18-11-13-59tr-28549249).
В данном обращении я критиковал принятие резонансного закона о добровольном изучении родных языков и выступал против ограничения национальных языков РФ.
Мое письмо может быть излишне эмоциональным, но из его содержания следует только то, что, будучи российским гражданином я реализовал свое конституционное право на направление писем и обращений в государственные органы, предусмотренное ст.ст.29, 33 Конституции РФ.
После моего обращения сотрудники ЦПЭ МВД по КБР, а также ЦПЭ ГУ МВД России по СКФО из ложно понятых интересов службы, даже не стараясь вникнуть в суть моей деятельности, начали активно дискредитировать меня и преподносить мою деятельность, как экстремистскую. В некоторых группах в социальных сетях про меня распространяется ложная информация, о том, что я якобы наркоман и агент иностранной разведки. Конечно, все те, кто знает меня и знаком с моей деятельностью, понимают, что это просто абсурдные заявления, не имеющие ничего общего с действительностью.
16 мая 2019 года Общественная организация «Хабзэ», соучредителем которой я являюсь, организовала в г. Нальчике проведение круглого стола на тему федерализма в РФ, в котором принимали участие сотрудники Института Гуманитарных Исследований «Кабардино-Балкарский Научный Центр РАН», общественные деятели.
Информация о проведенном научном мероприятии была размещена 19 мая в СМИ.
Буквально в тот же день ко мне домой приехал заместитель главы Баксанского района КБР – АнзорАхобеков. Он сказал мне и моему отцу в присутствии других свидетелей, что мне необходимо снизить свою общественную активность. Иначе мне подбросят наркотики, «закроют на 15 лет или вообще не найдут». В присутствии родственников я объяснил, что не занимаюсь незаконной деятельностью, пообещал и впредь действовать строго в рамках закона.
О фактах давления на меня со стороны администрации района писали СМИ:
Полагаю, что органы местного самоуправления также были дезинформированы сотрудниками ЦПЭ МВД по КБР и угрозы, скорее всего, исходили именно от сотрудников ЦПЭ МВД по КБР.
24-25 мая 2019 года я находился в г. в Москве, где совместно с членом совета по правам человека при Президенте России Андреем Бабушкиным и журналистом Максимом Шевченко принимал участие в дискуссии по вопросам российского федерализма и необходимости государственной поддержки изучения родных языков.
По итогам конференции 29 мая 2019 года на сайте КБОО «Хабзэ» была опубликована статья «Выход из кризиса федерализма – «низовая» активность» (http://habze.org/выход-из-кризиса-федерализма-низов/), в которой я указал на то, что «Конституция не работает, федерализм упраздняется, а власть отдаляется от народа, и, тем, самым усугубляет системный кризис».
6 июня 2019 года мой брат Битоков Мурат пригласил меня на рыбалку к нему домой в с. Урух. Ночь с 6 на 7 июня 2019 мы провели на рыбалке вместе с родственниками и друзьями.
7 июня 2019 года примерно в 15:00 на своем автомобиле ВАЗ 211440г.р.з. В688 ЕА 07 я выехал изс. Урух в сторону г. Нальчика. Вместе со мной на своем автомобиле ВАЗ 2115 ехал Битоков М.А., с которым в машине находился наш несовершеннолетний племянник.
На пути в г. Нальчик за мной некоторое время ехал автомоблильГИБДД, не обгоняя и не мигая. Примерно через 5 минут, автомобиль ГИБДД включил проблесковые огни и сотрудники ГИБДД потребовали, чтобы я остановился.
Когда я вышел из автомобиля и направился к инспектору ГИБДДс документами, сзади по ходу движения резко подъехали два автомобиля, один из которых был без номерных знаков, из которых выскочили несколько вооруженных людей в масках и черной форме, а также двое людей в штатском. Они представились сотрудниками ЦПЭ МВД по КБР.
Направив на меня оружие, повалили меня на землю лицом вниз, заломили руки назад за спину, надели наручники.
Один из сотрудников нанес несолько ударов ладонью по лицу и потребовал не поднимать голову и смотреть вниз. Затем кто-то из сотрудников, подняв мою голову, обмазал мне лицо, голову, руки, одежду каким-то средством, как я понял позже – наркотическим веществом. При этом он запихнул мне в левый карман джинсов большой выпуклый пакет.
Я заметил, что другие сотрудники открыли все двери моего автомобиля и обыскивали его. Все это произошло очень быстро. Тот же сотрудник, который засунул мне в карман пакет, сказал мне, дословно: «У тебя два варианта, первый – ты продолжаешь лежать, и мы будем делать с тобой все, что захотим, либо ты согласишься с тем, что мы скажем, и все пройдет «цивилизованно».
Зная о неправосудных расправах на территории Северокавказского региона, реально опасаясь за свою жизнь и за судьбу своих родственников, я вынужден был согласиться и заявить в присуствии понятых, что наркотические средства якобы принадлежат мне. Сотрудники ЦПЭ МВД по КБР пообещали мне, что я отделаюсь легким испугом. Получив мое согласие, с меня сняли наручники.
Через некоторое время приехали сотрудники полиции из ОМВД России по Лескенскому району КБР вместе с понятыми. В присутствии понятых у меня спросили, есть ли у меня при себе запрещенные вещества. Опасаясь за свою жизнь и судьбу своих родственников, я вынужден был сказать, что у меня в левом кармане джинсовых брюк находится пакет с марихуаной, а еще один пакет лежит в машине. Однако я даже не знал, где именно он лежит. Меня вынудили заявить, что данные наркотические средства якобы принадлежат мне.
После чего меня отвели к машине и сказали, чтобы я достал второй пакет с марихуаной из-под водительского сидения. Пакеты с марихуаной меня заставили разворачивать самостоятельно. Наверное, чтобы закрепить следы наркотиков на моих руках. При этом, на заднем сидении у меня находился пакет с пойманной вчера рыбой, который сотрудники полиции даже не обследовали. На мой взгляд это говорит о том, что они четко знали, где лежит марихуана, а осмотр машины являлся формальностью.
После этого меня доставили в отдел и начали беседовать. В отделе со мной беседовали и сотрудники ЦПЭ МВД по КБР. Все, что их интересовало – это моя общественная деятельность, вопросовотносительно наркотических средств мне не задавали.
Сотрудники ЦПЭ МВД по КБР самостоятельно составили объяснения от моего имени и потребовали подписать, при этом я даже не успел это прочитать.
После чего они вызвали адвоката – Табухова А.Х. для допроса меня в качестве подозреваемого. Мне не дали с ним пообщаться наедине, т.к. сотрудники полиции стояли рядом с нами, кроме того, я не знал этого адвоката и был так запуган, что боялся ему что-либо говорить.
9 июня 2019 года я был арестован  постановлением Лескенского районного суда КБР, после чего меня отправили в СИЗО № 1 по г. Нальчику. После судебного заседания, перед тем, как меня увели в помещении суда родственники меня спросили, почему я признал вину в хранении наркотических средств, если они мне не принадлежат, а я им сказал, что иначе меня бы убили. Кроме того, в СИЗО меня посетил сотрудник ОНК ЗаурЖемухов, которому я также сообщил, что наркотические средства мне не принадлежат.
Обращаю Ваше внимание на существенные обстоятельства задержания:
  • Задержавший меня оперуполномоченный ЦПЭ МВД по КБР Гонов М.Л. в тот же день составил рапорт, в котором указал, что поводом (основаниями для задержания) послужили «отработка полученной оперативной информации и проведение оперативно-розыскных мероприятий в отношении Кочесокова Мартина Хусеновича» а также то, что «возникли подозрения, что при Кочесокове М.Х., а также в его автомашине могут находиться предметы и вещества, запрещенные к свободному обороту на территории РФ». Т.е. из рапорта следует, что сотрудники ЦПЭ МВД по КБР проводили ОРМ в отношении меня задолго до того, как остановили меня на проселочной дороге, заранее готовились к обнаружению у меня наркотических средств, так как заранее планировали подкинуть мне наркотики.
Именно поэтому они задержали меня не по месту жительства, а на безлюдной проселочной дороге.
И именно поэтому моим делом занимался ЦПЭ МВД по КБР, а не отдел по борьбе с незаконным оборотом наркотиков.
  • По версии следствия, сотрудники полиции остановили мой автомобиль в 16:00, делом занимался ЦПЭ МВД по КБР, а не отдел по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, запрещенных к свободному обороту из Лескенского ОВД. По версии следствия, и как следует из объяснений самих понятых Выблова А.А. и Мкртуляна В.Г., которые постоянно проживают в г. Нальчике, в 16:20 их пригласили для участия в качестве понятых, а уже в 16:30, т.е. через 10 минут, они были в 40 км от г. Нальчика. Это двое безработных жителей г. Нальчик, которые активно сотрудничают с правоохранительными органами КБР. По закону понятой – это не заинтересованное в исходе уголовного дела лицо, привлекаемое дознавателем, следователем для удостоверения факта производства следственного действия, а также содержания, хода и результатов следственного действия. Ранее, летом 2018 года понятые Выблов А.А. и Мкртулян В.Г. являлись понятыми и свидетелями обвинения по делу жителя г. Нальчика Хежева М.А., который также обвинялся в незаконном приобретении сильнодействующих и наркотических веществ с целью сбыта. В 2016 году Выблов А.А. являлся понятым и свидетелем обвинения по уголовному делу в отношении жителя г. Чегем КБР Батырова Э.Р., обвинявшегося в незаконном приобретении, хранении и перевозке боеприпасов и наркотических средств. При этом во всех трех уголовных делах у Выблова А.А. и Мкртуляна В.Г. указаны разные места жительства, что с очевидностью свидетельствует о возможной фальсификации по всем трем уголовным делам с помощью ложных показаний данных лиц. Эти люди явно готовы подписать и засвидетельствовать любые измышления правоохранителей. Рано или поздно станет известно, по какой причине эти безработные жители Нальчика «работают» штатными понятыми, кто ими руководит и передаёт из одного уголовного дела в другое.
  • Такие люди явно готовы подписать и засвидетельствовать с сотрудниками ЦПЭ МВД по КБР в отношении менялюбые измышления правоохранителей. Рано или поздно станет известно, каким образом и по какой причине из моих джинсовых брюк и автомашины «изъяты полимерный пакет с марихуаной и полимерный пакет с марихуаной».
При этом, дознаватель Блиев К.М.вопреки здравому смыслу и требованиям закона забылописать пакеты. Вместо полного и точного описания их внешнего вида и размеров, дознаватель сделал странную запись, что «обнаружено вещество коричневого цвета со специфическим запахом конопли».
На иллюстрации № 8 иллюстрационной таблицы к протоколу осмотра места происшествия от 07 июня 2019 года видно, что вскрыт пакет, который был изъят из-под водительского сиденья, но при этом первый пакет, изъятый из переднего левого кармана джинсовых брюк и изображение которого имеется на иллюстрации № 2, не вскрыт. Какова тогда логика дознавателя, при которой он выборочно подходит к исследованию одних и тех же доказательств?
Далее видно, что вскрыт пакет, который был изъят из-под водительского сиденья, но при этом он положил его на землю, кто и когда его вскрывал (до фотографирования или после), кто его заматывал скотчем после вскрытия, дознаватель в протоколе не описывает. Вместо этого, он кладет на землю полимерный пакет и просто его фотографирует. При этом второй пакет, якобы изъятый из моего кармана, не описан и даже не сфотографирован.Дознаватель второй пакет, якобы изъятый из моего кармана, описывая в протоколе места  происшествия, указывает, что из пакетов исходил «специфический запах конопли»,  был упакован герметично
и замотан скотчем, что видно на фотографиях, которые приобщены к делу? В тот же день эксперт-криминалист Хамурзова Ж.В.установила что в пакетах находилась марихуана, но при этом не описала поступившие на экспертизу пакеты, ни их размер, ни внешний вид.
  • В СМИ и социальных сетях поднялась волна поддержки в отношении меня. Стали говорить, что наркотики мне подбросили. Понимая, что фальсификация может всплыть наружу, сотрудники ЦПЭ МВД по КБР стали оказывать на меня давление в СИЗО-1. Меня вызвал сотрудник СИЗО 1 – Таов Ислам, вывел в свой кабинет и сказал «если ты откажешься от признательных показаний, ты понимаешь, что у ЦПЭ есть тут большое влияние, и они могут сделать так, что тебя переместят в самую худшую камеру, могут сделать с тобой все, что угодно и добавить другие эпизоды уголовного дела». Кроме того, как я понял, он передал угрозу сотрудников ЦПЭ МВД по КБР о том, что они могут организовать изъятие с моего компьютера якобы имеющейся в нем компрометирующей меня информации.
Все признательные показания я вынужден был дать потому, что на меня было оказано давление, и я боялся за свою жизнь и судьбу своих родственников, в связи с тем, что мне угрожали убийством.
Я и сейчас продолжаю бояться за свою жизнь, но все обдумав и видя поддержку простых людей, решил, что нужно сказать правду и бороться с этими внесудебными расправами.
Я никогда не употреблял наркотики и в глаза не видел, как выглядит марихуана.. Несмотря на изменение меры пресечения я все равно опасаюсь за свою жизнь и судьбу своих родственников.
Прошу оградить меня от возможных угроз и пыток со стороны сотрудниковЦПЭ МВД по КБР.
Все свои слова я готов подтвердить на полиграфе.
На основании изложенного, в соответствии со ст.ст. 140-145 УПК РФ, прошу провести проверку по обстоятельствам, изложенным в настоящем заявлении, установить всех сотрудников правоохранительных органов, участвовавших в моем задержании, провести в отношении задержавших меня сотрудников ЦПЭ МВД по КБР, сотрудников ГИБДД, понятых психофизиологическое исследование с использованием полиграфа и привлечь их к установленной законом уголовной ответственности.
Кочесоков М.Х.
01.07.2019г.
Share Button